А.М.Тихомиров

К истории Южского Смоленского храма
в советский период (1930-1956 гг.)

Некоторые сведения о жизни Смоленского прихода в Советский период проливают документы Ивановского госархива, где имеется дело о регистрации религиозной общины 1929-30 гг. В нём приводится список верующих Южи и ближайших сел, включающий 565 человек, список учредителей, состоящий из 22 человек. В исполнительный орган Смоленского объединения верующих вошли Комаров И.А., Лисин П.Г., Шутов П.М., Львов Г.К., Рыбкина У.М. В ревизионную комиссию вошли Рыбкин В.В., Пырёнков А.И., Матвеев А.П. Зарегистрирован в качестве священника Смоленского храма Покровский Виктор Александрович 1872 г. р., псаломщик Чесноков Серафим Петрович. Приводится список культовых предметов. Значительное имущество передали из Южского фабричного храма после его закрытия в 1923 г. - облачения священника и дьякона, запрестольные металлический крест и икону, позолоченные подсвечники и хоругви с эмалями, церковные сосуды, более 30 экз. богослужебной литературы.

Разграбление имущества храма началось вскоре после революции. 27 апреля 1922 г. были изъяты предметы из драгоценных металлов, в том числе риза с иконы Пантелеймона-Целителя. В документах приводится список изъятых предметов. В конце 1920-х гг. была реквизирована библиотека духовно-нравственной и исторической литературы, в храме остались только богослужебные книги. Во время обыска у священника изъяли серебряный крест и дароносицу. В 1935 г. сняли имевшиеся на колокольне 7 колоколов, из них самый большой весил 183 пуда (около 3 тонн).

15 сентября 1937 г. Южский РИК принял решение использовать каменную ограду для строительства бани. «Учитывая недостаток в обеспечении строительными материалами …и в то же время, имея в наличии при Южской церкви каменной ограды со значительным запасом кирпича, что не является необходимым для указанной церкви, церковную ограду передать Южскому текстильному комбинату для сломки».

А вот как по-советски коварно было организовано закрытие храма, существование которого отчаянно защищал верующий актив. 22 августа 1937 г. в качестве священника Смоленской церкви был зарегистрирован Ильинский Сергей Михайлович и с 5 сентября он приступил к своим обязанностям (1). Ранее служивший священник Михаил Иванович Прудников уехал из Южи и с 11 сентября был снят с регистрации. 4 декабря 1937 г. С.М. Ильинского вызвали в РИК, где объявили о снятии с регистрации, взяв с него подписку, что повлекло прекращение богослужений в храме. Его брат Дмитрий здесь же был дьяконом с 2 сентября 1936 г. и, не отличаясь примерным поведением, злоупотреблял спиртным и систематически устраивал скандалы в церковной сторожке, что поставлено было в вину священнику. Кроме того, священника Сергея Ильинского обвиняли в том, что он допускал без разрешения РИКа монахинь к службе, что, якобы, приводило к укрытию доходов от обложения, посещал колхозников и рабочих, не состоящих в членах общины, для выполнения обрядов, т.е. занимался церковной агитацией. Староста проводил торговлю маслом и свечами в храме «по завышенным ценам», был за это осужден и наказан. 5 декабря в воскресенье верующие в большом количестве собрались на службу к церкви и на свои вопросы получили со стороны церковного совета объяснение, что священник снят с регистрации. У верующих это вызвало большое волнение и возмущение. Однако, этот инцидент произошел накануне выборов 12 декабря 1937 г. Председатель церковного совета М.П.Шутов обратился в РИК и Южское НКВД, получил аналогичные обвинения, но церковноприходскому совету было дано разъяснение, что они имеют право ходатайствовать о приглашении другого лица на должность священника. На следующий день 6 декабря С. Ильинский обратился в комиссию по вопросам культа при президиуме ВЦИК, откуда в начале января 1938 г. его жалоба на самоуправство РИКа была отправлена в облисполком для рассмотрения. В Южскую церковь он уже не вернулся.

25 декабря 1937 г. из Иванова прибыл священник Николай Александрович Александровский. Служил он, видимо, не долго. С 11 мая 1938 г. богослужения в храме прекратились окончательно. Ивановский епископ отозвал священника, в Южу впоследствии прислали другого, но РИК отказался его регистрировать.

Районной администрацией было проведено обследование технического состояния храма. Согласно акту технической комиссии от 11 июня 1938 г. «здание в дальнейшем для использования допущено быть не может впредь до полного выполнения работ по капитальному ремонту здания церкви». 8 августа этот акт вручили председателю церковноприходского совета М.П.Шутову. Властями предписывался значительный объем ремонтных работ, как в храме, так и в служебных помещениях, но практически все это община выполнила 30 ноября 1938 г. комиссия в составе зампредседателя сельсовета Трусова И.П., техника Комарова А.Д. и представителей церковного совета Решетовой П.Б., Шутова М.П. и Митрофанова С.Х. произвели осмотр произведенного ремонта помещений Южской церкви, намеченных согласно акту 11 июня 1938 года. Выполнены работы по устранению трещин на сводах, проведен ремонт цоколя, штукатурки храма и частичный ремонт сторожки. Качество исполнения признано в основном удовлетворительным.

В это время началась мощная кампания по закрытию храма. В решении общего собрания жителей д. Нефедово (колхоз «Пахарь») 24 октября 1938 г. после лекции о международном положении, сказано: «Нападение на священную советскую границу у озера Хасан японских самураев, вне всякого сомнения, не обошлось без участия русских белогвардейцев, попов и им подобных мракобесов, злейших врагов Советского Союза, душителей народов Испании и Китая, предателей Чехословакии. Мы, колхозники колхоза «Пахарь», полностью помним слова великого Сталина, предупреждавшего нас о капиталистическом окружении и строжайшей бдительности, об искоренении всех врагов революции. Мы на сегодня не выполняем предупреждение тов. Сталина о выкорчевывании гнезд мракобесия. На наших глазах церковники ведут открытую борьбу, а поэтому требуем поддержать предложение о закрытии Южской церкви, просить Южский РИК утвердить постановление о ликвидации контрреволюционного гнезда на территории Южского сельсовета». На собрании Нефедовского колхоза 5 ноября 1938 г. говорилось, что, «пользуясь положением слабых, церковники агитируют их на ходатайства перед областными организациями о присылке им священника для продолжения богослужений в пустующей церкви, имеющейся в с. Южа». В постановлении рабочих и служащих Южского хлопчатобумажного комбината от 16 ноября 1938 г. сказано: «Мы присоединяемся к решениям колхозников о закрытии церкви. Церковь столетиями служила эксплуататорским классам, была рассадником темноты, бескультурья и невежества, она должна быть закрыта и превращена в культурный очаг».

Президиум Южского РИКа 27 ноября 1938 г., учитывая ходатайства общих собраний колхозников, молодежи с. Южа и Южского текстильного комбината принял решение о закрытии Смоленской церкви. Президиум ОблИК от 26 декабря 1938, принимая во внимание многочисленные ходатайства, принял решение церковь ликвидировать на культурные цели. В здании предлагали открыть колхозный клуб, пионерский клуб, избу-читальню, в сторожке поместить контору колхоза. Уже 4 февраля 1939 была проведена реквизиция имущества, которое приняли по описи у Решетовой П. Б.

Постановлением Южского РИКа от 5 марта 1939 г. решили использовать церковь под клуб. Был разработан проект переделки церкви и составлена смета в 52 тыс. рублей. Предполагалось сломать колокольню, купол, сделать простую кровлю, убрать решетки и хоры, внутри устроить сцену и комнаты для кружковой работы, а в алтаре хранить реквизит. Деньги решили просить в облисполкоме, а церковь временно занять под спортзал.

Несогласные с решением ОблИК, как незаконным, 7 января 1939 г. верующие обратились с жалобой в Президиум Верховного Совета РСФСР (2). В связи с этим 27 января 1939 г. Президиум затребовал копии постановлений местных органов власти и все материалы о Смоленской церкви. Но в конечном итоге Президиум Верховного Совета РСФСР 26 апреля 1939 г. утвердил решение ОблИК о закрытии церкви и переделки под клуб. Не имея средств для организации клуба, Южский сельсовет после войны продал церковь Южскому райпотребсоюзу под гараж автомашин и сборный пункт кожсырья, деятельность которого особенно возмущала людей.

В течение длительного времени жители Южи надеялись возобновить богослужения в храме. Существовал церковноприходской совет из 20 человек, который по мере необходимости пополнялся новыми членами. В 1947 г. Дудиной Е.И. была сделана первая попытка открыть храм, но уполномоченный Совета по делам РПЦ просьбу отклонил «из-за отсутствия свободных помещений». Усилия по открытию храма возобновились в 1956 г. Члены общины много раз обращались к уполномоченному по делам РПЦ при облисполкоме, ездили в Москву в Совет по делам РПЦ. Сохранились письма членов церковноприходского совета Таловой Т.В., Нежикова И.М., Суворовой Е.А. к руководителям страны – К.Е.Ворошилову, Н.А.Булганину, в Президиум Верховного Совета РСФСР, а также к патриарху Алексию. В них они указывают, что ключи от храма отняли у старосты Решетовой Пелагеи обманным путем с запугиванием, что тогда имело место и в других местах. Церковь закрыта самовольно Южским райсоветом без воли народа. Главными инициаторами закрытия и разорения храма были председатель Южского сельсовета Пырёнков Иван Александрович и председатель колхоза Трусов Иван Петрович. Интересно, что отец И.А.Пырёнкова – Александр был алтарником Смоленского храма, членом церковноприходского совета (3). Сам Иван в молодости прислуживал в алтаре. Отец И.П. Трусова – Петр Яковлевич был глубоко верующим человеком. Так отцы и дети оказались по разные стороны идеологического рубежа (4).

Хотя по требованию районной администрации прихожане в 1938 г отремонтировали храм, «власть поступила грабительски, вопреки всем законам, ключи отняли, церковное имущество растащили. Верующих запугали милицией, а церковь продали». В 1956 г. община соглашалась даже на выкуп здания у райпотребсоюза в рассрочку по остаточной стоимости. В письмах верующих постоянно присутствуют ссылки на Конституцию: «Мы постоянно слушаем по радио и читаем в газетах, что у нас в СССР нет притеснений верующих. В Советской Конституции ясно сказано, что у нас в Советском государстве свобода вероисповедания. Где же правота советских законов. Город Южа с прилегающими деревнями – это 35-40 тыс. жителей. Мы составили списки 3-4 улиц и верующих уже 433 человека. Даже такое количество имеет право на открытие прихода. Верующие надеются, что их просьба будет удовлетворена вами как ответственными работниками ОблИК и депутатами – слугами народа, стоящими на страже выполнения всех статей Конституции как основного закона Советского Союза. Церковь благоприятно действует на нравы народов, она воспитывала в людях честность, совесть и справедливость, что необходимо для нашего коммунистического общества».

Все письма вернулись в облисполком, где давался стандартный ответ, что ОблИК считает нецелесообразным открытие церкви в Юже и не может поддержать ходатайство перед Совмином РСФСР. Верующим предлагали «удовлетворять религиозные потребности» в храме с. Холуй. Смоленский храм начал возрождаться только в 2000 г.



1. ГАИО. Ф. р-1621, оп. 6, д. 3
2. ГАИО. Ф. р-2953, оп. 3, д. 813
3. ГАИО. Ф. р-2953, оп. 3, д. 979
4. ГАИО. Ф. р-2953, оп. 1 д. 402
5. Лихачёв А.Е., священник. История Свято-Смоленского храма в ХХ веке по воспоминаниям старожилов// Пожарский юбилейный альманах. Вып. 1, Иваново-Южа, 2006, с. 73-80.
6. Лихачёв А.Е., священник. История почитания Пресвятой Богородицы на Южской земле// Пожарский юбилейный альманах. Вып. 2, Иваново-Южа, 2007, с. 67-115.